Экономика Узбекистана-2020: кризис во всех сферах

Анализируем основные отчеты по экономике страны, опираясь на кризис из-за коронавируса.
2020-й стал годом черного лебедя под названием COVID-19, который резко изменил все прогнозы уважаемых международных агентств, таких как МВФ (Международный валютный фонд), ВБ (Всемирный банк), и прочих.
Если 20 января 2020 года МВФ прогнозировал рост мирового ВВП в 3,3%, подкорректированного на 0,1% в сторону уменьшения, то уже в середине апреля вышел прогноз, который кардинально отличается от январского. И в нем МВФ ожидает сокращение мирового ВВП на 3%с перспективой роста в 2021 году на 5,8%.
Сначала коронавирус ударил только по Китаю и фактически уже в январе после массового карантина, начинавшегося с Ухане, да и во всей провинции Хубей, перенесся на всю страну. Многие ожидали, что распространение эпидемии удастся остановить в рамках КНР, однако ситуация вышла из-под контроля и уже нанесла колоссальный урон экономике, сравнимый с военным, по странам Европы, США и другим.
Конечно, эпидемия не могла не затронуть Узбекистан. Международные организации также пересмотрели свои прогнозы и по нашей стране.
Для Узбекистана закрытие Китая стало чувствительным уже в январе, когда Поднебесная сократила объемы закупок природного газа, что уже угрожало сокращением экспорта и поступления валюты в страну. Кроме того, КНР— самый крупный внешнеторговый партнер Узбекистана и занимает 1/6 от всей торговли республики, обгоняя даже Россию. Хотя после сокращения импорта и экспорта с Китаем Россия снова вышла на первое место.
По сценарию МВФ, ВВП Узбекистана в 2020 году должен был вырасти на 5,8%, главным образом за счет инвестиций, ускоряясь после роста ВВП в 2019 году на 5,6%. Однако уже в апреле МВФ, ВБ и Центральный банк Узбекистана выпустили свои обновленные прогнозы.
Основное: все и плохо, и хорошо одновременно
Прогноз ЦБ самый важный для понимания нынешней экономической ситуации в Узбекистане, так как он достаточно объемный и детально описывает каждый показатель и объясняет, почему именно так считают специалисты узбекского ЦБ.
Центральный банк прогнозирует рост ВВП в нынешнем году на 1,5—2,5%, что уже на 3% ниже предыдущих прогнозов. Однако рост ВВП в первом квартале на 4,1% не в полной мере отражает всю глубину кризиса, так как постепенный карантин начался в стране только с 15 марта. Но и этот рост ниже аналогичного за прошлый год (5,7%).
Самое интересное, что ЦБ дал такой относительно большой разброс в 1%, что делает его прогноз одновременно и самым оптимистичным (никто, кроме АБР, не дает больше 2%), и самым пессимистичным (никто из аналитиков не полагает, что рост упадет до 1,5%). Также ЦБ полагает, что основными источниками падения ВВП с почти 6% до условных 2% (среднее между 1,5% и 2,5%) станут туристический и гостиничный бизнес, сектор развлечений и спорта, а также общепит.
Эти отрасли не могут перенести свою работу в Сеть, за исключением сферы развлечений, которая может предоставлять часть услуг онлайн. Однако этот кризис позволит дать импульс развитию доставки еды на дом. Но для этого нужна инфраструктура, начиная от хорошего интернета и заканчивая покупательной способностью населения и привычкой его заказывать.
Если затрагивать тему конечного потребления населения, то и тут после роста аж на 6,6% в минувшем году ожидается падение на 1,4% вместо ранее прогнозированного роста в 2,8%. Это приведет к сокращению рынка потребления, что уменьшит долю рынка, из-за чего бизнес столкнется с бОльшей конкуренцией, и в итоге некоторая часть объединится, а кто-то обанкротится.
Интересная и ожидаемая ситуация наблюдается в отношении инфляции. Так, ЦБ в прошлом году публично объявил, что будет стараться поддерживать инфляцию в определенном коридоре (значении), что обеспечивает предсказуемость и стабильность —два самых нужных для бизнеса фактора развития.
В течение первого квартала (январь-март) инфляция находилась на уровне 2,8%, что на 1,5% ниже по сравнению с первым кварталом 2019 года соответственно, и на полпроцента ниже прогноза ЦБ по нынешнему году. Прогноз по году был на уровне 11—12,5% вместо прошлых 12—13%, однако с высокой долей вероятности инфляция не превысит и 12%, если не будет резкого восстановления в конце 2020 года. Однако правительство Узбекистана осторожно снимает ограничения, опасаясь так называемой «второй волны эпидемии», поэтому не стоит ожидать какого-либо взрыва производства и т. д.
Сокращение инфляции происходит по двум причинам. Во-первых, все сидят дома, и многие остались без работы, также большинство услуг, которыми пользовались люди, не работает онлайн, поэтому и уровень потребления падает, что сокращает спрос на товары. А для роста инфляции нужен повышенный спрос, то есть рост реальных доходов населения.
Во-вторых, спрос на импортные товары снизился из-за ограничений в логистике и приостановки мер по либерализации цен на энергоносители. Правительство планировало отпустить цены на электричество с этого года, чтобы те формировались рыночным путем и не субсидировались со стороны государства. Это очень нужная мера для привлечения инвестиций, однако в условиях падения реальных доходов населения она представляется невозможной, и ее отложили, так как резкий рост цен на электричество коснется всех секторов бизнеса, что и приведет к резкому, но одномоментному скачку инфляции.
В конце ноября прошлого года президент подписал указ о переходе на инфляционное таргетирование, поручив ЦБ снизить инфляцию в 2021 году до 10%, а в 2023 году — до 5%. Однако даже несмотря на то, что в нынешнем году уровень инфляции и сократится ввиду непредвиденных обстоятельств, по мере восстановления в 2021 году и при резком скачке и потребления, и производства уровень инфляции значительно вырастет. И ЦБ придется пересмотреть планы по таргету инфляции, что значит, что достичь пресловутых 5% в 2023 году будет невозможно. Но, несмотря на прогнозы, вырос уровень ощущаемой инфляции — той, что люди видят и ощущают на своем кошельке, из-за всплеска спроса на определенные виды товаров первой необходимости.
Банковская сфера: кризис может изменить отношение к картам
Одним из важных шагов с «limitedimpact» (ограниченным воздействием), выражаясь терминологией ВБ, на экономику страны стало снижение ключевой ставки с 16% до 15%ввиду (вероятного) снижения уровня инфляции предположительно на 1%.
В банковской сфере фиксировались сразу две тенденции: снижение сберегательной активности населения, так как количество срочных депозитов на счета в национальной валюте снизилось с 51% до 44%. И вторая тенденция — «дедоларизация» (именно этот термин использовал ЦБ), так как количество срочных депозитов в иностранной валюте снизилось с 21,7% до 15%.
Процентные ставки по кредитам в сумах равны ~26%, а в иностранной — 7,5%. Однако в январе средняя ставка (складываются процентные ставки в иностранной и национальной валюте и делятся на 2) по кредитам выросла до 18%, а в марте — до 19%.Однако ЦБ снизил процентную ставку на 1% и дал четкий сигнал к тому, что ожидает сокращения инфляции по году, что, по идее, должно привести к снижению ставок по кредитам в обеих валютах. Количество операций на валютном рынке за первый квартал выросло до 5,3 триллиона сумов, что в 2,4 раза выше аналогичного периода прошлого года.
ЦБ ожидает увеличения уровня кредитования уже в апреле-июне. В период январь-март уровень кредитования сократился до 3,5% против 7% роста за первый квартал прошлого года. Более 75% кредитов всех физлици 58% юрлиц были пролонгированы (продлены) в сроках, из-за чего банки столкнулись с дефицитом ликвидности (нехваткой денег) из-за переносов сроков выплат по кредитам. Однако правительство пошло на меры по обеспечению банков деньгами, что будет еще более необходимо в фазе восстановления после кризиса, особенно при V-образной форме (V-образная форма предполагает, что во время кризиса произойдет резкое одномоментное падении экономики, однако уже после достижения дна случится зеркальный и быстрый рост экономики, то есть уже к концу 2020 года можно будет вернуться к докризисным значениям).
Уровень транзакций (операций) в банковской сфере снизился на 6% в марте в сравнении с мартом 2019 года и на 2% по сравнению с февралем этого года, а в первой половине апреля этот уровень опустился больше чем на 1/3. Операции на Узбекской республиканской товарно-сырьевой бирже снизились на 25% в течение первой половины апреля, и такая динамика падения возможна до конца всего месяца.
Тем не менее пандемия стимулировала переход на безналичные расчеты. Так, за первый квартал на 26% выросло количество средств на картах и на 10% — количество срочных депозитов. Кризис создает уникальную возможность для демонстрации удобства карт и отказа от устаревших методов оплаты, как наличка. Однако ГНК с предложением, нарушающим закон о банковской тайне, может помешать этому процессу.
Кризис представляет уникальную возможность для банковской сферы проявить себя одной из важнейших сфер в современной экономике Узбекистана. А это при грамотных шагах сможет увеличить доверие населения к банкам.
Это может поменять мышление среднестатистического жителя страны, который вместо того, чтобы хранить деньги дома, начнет интересоваться процентной ставкой по депозиту и ожидаемым уровнем инфляции, взвешивать риски, выбирать привлекательный для инвестирования банк и положит деньги на депозит. Депозит — это своего рода инвестиция в банк.Кроме того, это может повлиять на большее открытие карт, повышение онлайн-платежей, что поможет внедрению современных методов оплаты.
Внешняя торговля: без Китая, газа и мигрантов
ЦБ ожидает сокращение экспорта на 11—12% по отношению к прошлому году, и в основном оно придется на энергоносители (в основном газ), цветные и черные металлы, туризм. Также ожидается сокращение импорта на 10% за счет снижения поставок машин и оборудования, строительных материалов, черных металлов и продукции из них.
Если посмотреть на цифры по первому кварталу, то объем внешней торговли сократился на $924 млн, то есть до $8,1 млрд. Снижение экспорта до $3,4 млрд обеспечивается в силу снижения продаж природного газа более чем на 35%, хлопкового волокна — на 47%, цветных и черных металлов — на 19—21%. Но рост цен на золото привел к сокращению отрицательного сальдо (экспорт минус импорт) с $1,5 млрд до $1,4 млрд.
Снижение импорта произошло до $4,8 млрд, однако эксперты ЦБ ожидают резкого роста импорта после карантина и оживления экономики, то есть повышения спроса на товары, в частности на импортные, что приведет к дефициту валюты в условиях сокращения экспорта других видов продукции, кроме золота. Также продажи золота, цена на которое растет, фруктов и овощей почти полностью нивелируют значительный рост дефицита бюджета, его расходную часть. Создание антикризисного фонда в один миллиард долларов за счет привлеченных средств от международных институтов поможет снять нагрузку с Госбюджета (по итогам года ожидается дефицит на 3,5—4,5%).
Самый ожидаемый эффект от пандемии ощущается в поступлениях от мигрантов из зарубежных стран, в первую очередь из России. Так, после роста поступлений на 19% в прошлом году в этом прогнозируется сокращение на 30%. Сокращение поступлений от соотечественников наблюдается в России, так как с конца марта там объявлен «обязательный режим самоизоляции», и многие мигранты потеряли свои рабочие места.
Статистика по трансграничным переводам, которые в марте сократились на 26%, а в апреле — на 50%, ярко демонстрирует проблему ограничений, с которыми сталкиваются соотечественники за границей. Сверх этого объем инвестиций в экономику за первый квартал упал на 10%, а розничный товарооборот — на 4% из-за перехода на онлайн.
Полностью понять картину состояния внешней торговли можно, посмотрев на прибытие и убытие капитала в/из страны. Ожидается, что дефицит счетов текущего баланса увеличится с 7,2% (2019 год) до приблизительно 10% к концу года. Для поддержания стабильной макроэкономической ситуации государство должно восполнить этот дефицит, и оно будет делать это за счет привлечения внешних кредитов, прямых инвестиций, золотовалютного резерва.
МВФ и Всемирный банк: бедных будет больше
В апреле Всемирный банк выпустил доклад по странам Восточной Европы и Центральной Азии, в котором на двух последних страницах уделил внимание Узбекистану.
Первое, что отмечает доклад, — «высокий уровень инвестиций, высокие доходы от сельского хозяйства и высокая активность в строительном секторе обеспечили рост ВВП Узбекистана в 2019 году».
Всемирный банк ожидает рост ВВП на 1,6%, что чуть выше нижней отметки прогноза ЦБ в 1,5%. Уровень инфляции прогнозируется на уровне 15,8%, что в свою очередь уже сильно отличается от прогноза ЦБ, хотя прогнозировать инфляцию, особенно в период нестабильности, достаточно сложно.
Дефицит текущего баланса в 8,5%, дефицит Госбюджета на 5,6% в этом году и на 4,7% в следующем. Однако главная проблема, которую отмечает ВБ, —увеличение бедности в стране. Если в 2018 году численность бедных слоев населения составляла 11,9%, то в 2019 году сократилась до 11,4%. Но из-за пандемии и кризиса ВБ предупреждает, что беднейшие слои могут потерять до 50% своего дохода и материальная помощь для них должна стать приоритетом государства.
В свою очередь МВФ, который объединяет Центральную Азию с Ближневосточным регионом, выпустил небольшой обзор по развитию ситуации в этих странах. МВФ полагает, что ВВП Узбекистана вырастет на 1,8%, а уже в следующем году ускорится до 7%.
Прогнозируемый уровень инфляции — 12,6%, а в следующем году — до менее чем 11%, что максимально близко совпадает с прогнозом от ЦБ Узбекистана. И это самый высокий показатель в регионе. Дефицит Госбюджета прогнозируется в 3,3%, что также входит в коридор 3,5—4,5% от ЦБ. И, наконец, дефицит текущего баланса составит 9,4% и 6,4% в следующем году, что также совпадает с прогнозом от ЦБ.
Прогноз Центрального банка Узбекистана хорошо отражает нынешнюю ситуацию и дает реалистичный прогноз как минимум по этому году. Он дает глубокий анализ по экономической активности в стране, хотя, по данным первого квартала, практически не заметны признаки кризиса, вызванные мерами по борьбе с эпидемией.
После изучения всех прогнозов краткий прогноз по 2020 году выглядит так: ВВП вырастет на 1,5—2%, но никак не на 4,7% как прогнозирует АБР, среднегодовая инфляция будет ниже 12%, а дефицит Госбюджета останется в рамках 5%, но не более. По показателям внешней торговли (сокращение на 11—12%) и дефициту счетов текущего баланса (9—10%) можно доверять прогнозам ЦБ.
2020 год будет однозначно тяжелым, проверит на прочность экономику Узбекистана и укажет на ее слабые стороны, с которыми будет необходимо работать, прибегая к более глубоким реформам, начиная административной и заканчивая либерализацией цен на энергоносители.
В целом Узбекистан, который провел ограниченные меры по либерализации экономики, столкнулся с кризисом в более выгодной позиции, чем если бы это произошло в 2016 году. Одними из сильных сторон в этом кризисе стали низкий уровень госдолга, большие золотовалютные резервы, огромный потенциал будущего роста за счет развития секторов, на которые сейчас наложены международные санкции, как, например, на текстильную промышленность или бойкот на узбекский хлопок.
Эпидемиологическая ситуация в Узбекистане улучшается, карантинные меры ослабевают, что заставляет задумываться о перспективах будущего восстановления, которое,скорее всего, начнется полномасштабно только с начала третьего квартала (июль-сентябрь) этого года.
 
hook.report