В Узбекистане могут арестовать за неуважение «святынь»

В Узбекистане на днях стало известно об очередном, на первый взгляд мелком и несущественном событии, являющемся, однако прекрасной иллюстрацией того правового беспредела, который творится в стране, и более того, целенаправленно поддерживается всеми ветвями власти, включая самого президента. В Ташкентской области задержали 21-летнего парня за то, что он танцевал в купленной на базаре милицейской форме, и, несмотря на то, что он не нарушил ни одного закона, его приговорили к 7-дневному аресту. Об этом наглом и демонстративном попрании законодательства 5 мая с удовлетворением поведала пресс-служба МВД Узбекистана. Случай этот далеко не единственный, и выявляет целую тенденцию наказаний подобного рода.

«Святая» милицейская форма
В сообщении МВД говорилось, что молодой человек, обозначенный инициалом А., работает парикмахером. 2 мая он купил на столичном рынке «Янгиабад» форму сотрудника внутренних дел, надел ее и решил ради забавы станцевать в ней в парикмахерской, где работает. Парень снял свой танец на видео и отправил запись своим знакомым.
Пресс-служба МВД отметила, что когда сотрудник ОВД попросил молодого человека прояснить ситуацию, тот оказал сотруднику сопротивление.
Юкоричирчикским (Верхнечирчикским – ред.) районным судом Ташкентской области по уголовным делам весельчаку-парикмахеру был назначен административный арест.
Это не первый случай такого рода: в феврале узбекистанские СМИ сообщили об очень похожей истории.
В Мирзаабадском районе Сырдарьинской области Узбекистана 26-летнего работника автомойки Хасана Дустова, который тоже танцевал в форме сотрудника милиции, суд приговорил к 8 суткам ареста по статьям 183 («Мелкое хулиганство») и 2091 («Незаконное ношение форменной одежды сотрудников министерств, ведомств и организаций») Кодекса об административной ответственности.
Дело знакомого Хасана Дустова, несовершеннолетнего парня по имени Диёрбек, который снимал на видео танец Дустова и тоже был задержан, рассматривалось комиссией по делам несовершеннолетних при администрации Мирзаабадского района.
Действия молодых людей были охарактеризованы как «нарушение норм хождения в общественных местах и норм этического поведения».
В суде Диёрбек объяснил, что снимал танец Хасана Дустова в форме милиционера, чтобы собрать побольше «лайков» в соцсети, и теперь сожалеет о содеянном.
Если в случае с молодым парикмахером МВД не упомянуло инкриминируемых ему статей КоАО, то в эпизоде с Хасаном Дустовым они были названы:
- статья 183 (Мелкое хулиганство). «Мелкое хулиганство, то есть умышленное пренебрежение к правилам поведения в обществе, выраженное в нецензурной брани в общественных местах, оскорбительном приставании к гражданам и другими подобными действиями, нарушающими общественный порядок и спокойствие граждан, - влечет наложение штрафа от трех до пяти базовых расчетных величин или административный арест до пятнадцати суток»;
- статья 2091 (Незаконное ношение форменной одежды сотрудников министерств, ведомств и организаций). «Ношение утвержденных образцов военной, ведомственной и специальной форменной одежды военнослужащих и сотрудников министерств, ведомств и организаций, в которых предусмотрено ношение форменной одежды, лицами, не имеющими на это право, влечет наложение штрафа от двух до пяти базовых расчетных величин с конфискацией форменной одежды».
Вторая из этих статей не предусматривает лишения свободы, так что аресту молодые люди подверглись по статье за мелкое хулиганство.
Однако применение и той, и другой статьи является неприкрытой фабрикацией дела.
Статья о незаконном ношении форменной одежды совершенно определенно говорит о незаконном ношении. То есть, человек должен носить форму, производя впечатление сотрудника данного ведомства. Однако арестованные молодые люди в форме не ходили, не носил её, а танцевали в ней в своих рабочих помещениях. Осудить их – ровно то же самое, что осудить одевающих эту форму актеров. В юридической сфере вольные толкования неприемлемы: если статья запрещает ношение, то имеется в виду именно ношение, а что-либо иное - не одевание её на несколько минут и не танец в ней.
Еще нагляднее абсурд обвинения в мелком хулиганстве.
Ни «умышленного пренебрежения к правилам поведения в обществе, выраженного в нецензурной брани в общественных местах», ни «оскорбительного приставания к гражданам» здесь не было. Молодые люди веселились, но каких-либо потерпевших от их действий не было.

Что касается самой милицейской формы, то она в Узбекистане не признана сакральной, либо, наоборот, преступной (наподобие эсэсовской), и свободно продается на вещевых рынках. При этом, обратите внимание, что перед судом предстал даже несовершеннолетний Диёрбек, который просто снимал, как танцует его приятель. Но видеосъемка в стране не считается ни преступлением, ни правонарушением.
Преступление, правда, всё-таки было, но совершили его не арестованные молодые люди, а негодяи-судьи, осудившие их при полном отсутствии правонарушений. Неудивительно, что их фамилии в сообщениях МВД не упоминаются.
Отсюда, кстати, и лживая фраза пресс-службы о том, что парикмахер, дескать, «оказал сопротивление» (то ли отстреливался, то ли размахивал бритвой – додумайте сами), - мол, вынуждены были его арестовать.
Оскорбление статуи
Еще одно схожее происшествие: в узбекском сегменте соцсетей распространилась видеозапись того как 24-летний житель Самарканда Иномжон Пардаев кривляется и кричит возле памятника Алишеру Навои, называя его «крысой».

Вскоре после того, 11 мая, УВД Самаркандской области объявило, что «за данное правонарушение» Иномжон Пардаев и оператор видеоролика приговорены к 15 суткам ареста. Причем, после задержания Пардаев записал видеообращение, в котором попросил прощения у народа.
Как следует из записи, снятой в ходе суда, помимо временного лишения свободы Пардаев лишился и бороды, с которой ранее был запечатлен у памятника (немного цивилизовался).
Отметим, что молодой человек, несмотря на то, что вести себя подобно обезьяне чрезвычайно некрасиво, не совершил никакого «правонарушения». Памятник жителю расположенного в другой стране города Герата, проживавшего там в 15-го веке, субъектом права быть не может, и, следовательно, потерпевшим его признать нельзя. Поэтому Пардаев был посажен ровно на тех основаниях, на которых можно посадить любого человека, например, за то, что он «издевательски шел по улице» или «развязно дышал воздухом». А приговор оператору вообще нельзя назвать ничем иным кроме как милицейско-судебным террором.
Как и в вышеописанных случаях преступление было совершено, но совершили его не молодые люди, а сотрудники внутренних органов и судья (статья 231 УК РУз – «Вынесение неправосудного приговора, решения, определения или постановления»). Что касается представителей УВД, с гордостью об этом отрапортовавших, то они отличились на поприще пропаганды преступления.

Сумаляк в Хорезме
Еще одно отвратительное судилище произошло в марте в Хорезмской области Узбекистана.
21-го марта в соцсетях распространилась видеозапись, на которой восемь женщин готовят сумаляк (изготовляемая к празднику Наврузу кашица из зерен проросшей пшеницы), при этом пятеро из них были в весьма откровенных нарядах.
Снятая сцена подверглась резкой критике со стороны различных групп в сетях. Некоторые начали угрожать расправой участницам съемки. Другие пользователей сети защищали полуобнаженных девушек, говоря, что «как одеваться - это дело каждого».
Позже сообщалось, что «активисты Хорезмской области обратились в суд с требованием принять меры против девушек». (Заметьте – не против тех, кто им угрожал.)
22 марта УВД Хорезмской области объявило, что начато расследование. В тот же день участницы «шоу» были вызваны на допрос. Выяснилось, что молодые женщины являются танцовщицами ночного клуба «Сахара», а видео было снято 20 марта, за день до празднования Навруза. 
«Сумаляк готовили другие женщины. В перерыве между танцами в клубе девушки вышли к котлу сумаляка и сделали селфи. Позже видео просочилось в Интернет», - отчитался представитель ОВД.
Вслед за этим «блюстители порядка» завели против танцовщиц дело по 183-й статье КоАО «Мелкое хулиганство», хотя нецензурно они не выражались и к прохожим не приставали.
И уже на следующий день, 23 марта, Ургенчский городской суд по уголовным делам Хорезмской области вынес решение: все участницы шоу были признаны виновными, трое женщин получили самую жёсткую меру – арест на 15 суток, остальные были оштрафованы на 1,2 млн сумов каждая (около $114). Принимая решение о назначении наказания не связанном с арестом, судья учел, что у трех женщин есть маленькие дети.
«Правонарушители сообщили, что осознали свои противозаконные действия и выразили сожаление о содеянном», - говорилось в сообщении телеканала «Хорезм». Сцена, запечатленная на видео, в репортаже была названа «не соответствующей узбекской национальности, чести узбекской женщины».
Позже одна из задержанных дала интервью для СМИ, где отметила, что из-за распространения резонансного видео она осталась без работы, её выгнали со съемной квартиры и, и «наверно ей придется заняться проституцией». Это к словам о «чести» и «соответствии».
Так или иначе, ничто не заслоняет того обстоятельства, что танцовщицы показательно подверглись противозаконной преступной расправе, поскольку не совершили ни преступления, ни правонарушения.
На это обращают внимание и многие комментаторы в сети:
«На видео нет нарушений, только поздравления и радость в танце выразила»;
«Ну и что с того что полуголыми готовили сумаляк. Да пусть _