Самый большой раскол в истории человечества

Сейчас противостояние идет не по линии капиталист-рабочий, а по линии человеческое и бесчеловечное
Андрей Фурсов

У Гашека в "Приключениях Швейка" есть один капрал , который время от времени говорит: "Помните, скоты, что вы – люди!" Но дело в том, что очень многим и в России, и на Западе бесполезно говорить, чтобы они вспомнили, что они люди. Потому что им комфортно в потребительском болоте. В Минске мне однажды задали вопрос, когда я говорил о наших отношениях. Мне сказали: "Ну, вот смотрите. Придут ваши олигархи, чем они лучше западных олигархов? Мы можем быть "под ними", можем быть "под вами", разницы нет особой".

Я сказал, что говорю это не потому, что я из России, а потому что смотрю на это под определенным углом. Русские олигархи ничем не лучше западных олигархов, это люди, для которых главное – прибыль и интересы. Но с западными олигархами, сказал я, к вам придут такие вещи, с которыми вы очень скоро перестанете быть самим собой: вы потеряете свой пол через пропаганду новых ценностей, потеряете семью через ювенальную юстицию, потеряете в конце концов себя, не в этом поколении - так в следующем. И вот сейчас, на нынешнем этапе, приходит понимание, что сохранение человека – это оказывается значительно важнее того, о чем обычно идет речь при выборе государственной политики.

Борьба за традиционные ценности – это не вопрос морали. Поскольку то общество, которое планируют "швабоиды" заключается в том, что там отчуждают у человека не землю, не капитал, не собственность. Там человека отчуждают самого по себе… Отчуждают его духовную и социальную сферу. Поэтому, выражаясь для упрощения ситуации марксистским языком, нынешняя борьба за традиционные ценности – это начало новой формы классовой борьбы в обществе, где объектом присвоения становится не овеществленный труд и не рабочая сила, а сам человек.

Собственно, когда Шваб говорит о чипизировании и прочем, он и хочет превратить человека в нечто нечеловеческое. И неслучайно и Шваб, и Харари говорят, что закончилась эпоха людей. Мне это очень напоминает "Властелин колец", когда уродливый орк Готмог кричит: "Все! Закончилась эра людей, и начинается эра орков". Вот эти люди хотят делать орков. И поэтому сейчас противостояние идет не по линии капиталист-рабочий, а по линии человеческое и бесчеловечное.

"Совершенно понятно, что душа, как таковая, постепенно исчезает, и индивидуум растворяется в социуме, мы умираем как индивиды и воскресаем как члены общества, то есть нечто спровоцированное. Наша жизнь, наша энергия не есть более наш внутренний огонь, теперь это огонь, который мы получаем от социума – от зрелищ, от кино, от женщин, от других людей. Я не знаю более вампирического времени, чем последние век-полтора, особенно после Второй Мировой. Всех поражает невероятный взрыв творческой энергии первой половины двадцатого века – и полный упадок после, скажем, 50-го года, – то есть ничего, абсолютно! В этом смысле можно критиковать современность и, конечно, хотелось бы жить в какое-то другое время. Но дело в том, что такая ностальгия никогда не продуктивна. У Гумилева правильно сказано: "Лучше пустое ничто, чем золотое вчера". Это истинно мужской взгляд на вещи. Мы оказались здесь и теперь, и охать, как старые бабки на рынке, что при царе свинина стоила одну копейку, а теперь невесть сколько, - недостойно мужчины. "Пустое ничто" дает большие шансы для мужского начала, оно может сильно себя проявить, не опираясь ни на что?" - Евгений Головин.

Есть логика систем, но есть и логика субъекта, и многое зависит от морального выбора человека - часто вопреки системным обстоятельствам. У нелюбимых мной "зрелых" Стругацких в навеянной акутагавской "Страной водяных" "Улитке на склоне" есть замечательный эпизод. Герой романа Кандид размышляет о положении, в котором оказались люди некой местности: "Обреченные, несчастные обреченные они не знают, что обречены, что сильные их мира уже нацелились в них тучами управляемых вирусов, колоннами роботов, стенами леса, что все для них уже предопределено и - самое страшное - что историческая правда… не на их стороне, они - реликты, осужденные на гибель объективными законами, и помогать им - значит идти против прогресса, задерживать прогресс на каком-то крошечном участке фронта".

Кандиду такой прогресс, однако, не нравится. Это не мой прогресс, говорит он; на мне, как на камушке, этот прогресс споткнется. Данная фраза, отражающая субъектизацию системного (т.е. бесчеловечного) прогресса, представляет попытку выхода за рамки "системно-исторической правды". Закономерности не бывают плохими или хорошими, рассуждает Кандид, они вне морали, но я-то не вне морали. С этими мыслями он сжимает в руке скальпель и направляется к окраине Леса - ставить подножку неизбежному и античеловеческому прогрессу. Мораль: правда системы и правда субъекта - разные вещи, моральный выбор всегда есть, ну а история - это столкновение воль.

"Встретил занимательную критику семейных ценностей от последователей "прогрессивных" движений, что в брак люди стремятся, потому что определенным образом воспитанны, с психологическими установками и защитами, которые носят системный характер и направлены на "витье гнезда". В общем, несвободны в своем выборе. Но что же предлагают адепты новомодных учений - такую же несвободу, только модную, современную и с хорошей рекламой. В одном случае мы получаем защиту, которая показывала веками свою эффективность, в другом атомизированное существование с себе подобными, то есть мимолетное, расплывчатое и в целом потребительское. Счастье в партнерстве - это продолжение успешного продвижения по карьерной лестнице в социуме, то есть грань между личным и социальным стирается. Человек превращается в муравья, который хаотично сталкивается с такими же выполнящими команды социума муравьями. И если негативные семейные сценарии, прилагая волевые и интеллектуальные усилия, можно поправить, то в случае партнерства от человека ничего не зависит, все зависит от его места в обществе," - swamp-lynx.livejournal.com

"Изначально, конечно, институт семьи предполагал много всяких отношений, об этом "Элементарные структуры родства" Леви-Стросса. Сегодня по крайней мере в западных странах от этого института почти ничего не осталось, государство пробовало забрать себе его функции, но тоже ничего не вышло, в результате возникает общество сирот, выросших в приюте, это и будет основной стратификационный признак. То есть, пресловутое "общество индивидов", которым нас долго пугали социальные аналитики, похоже, возникает только теперь. Психотерапия, консалтинг, коучинг предполагают реальное "общество индивидов", в котором ни традиционные институты (семья), ни государство не справляются с социализацией", - Андрей Игнатьев